— А где их продуктовый магазин?
— Если это можно назвать продуктами. Я называю это дрянью. Вы сами не сандускер? Я вижу, что нет. Он там же, на Ард-стрит. Свернете вниз вон там — видите парочку в черных плащах? Это и будет Ард-стрит. И берегите нос.
Герсен вернул «Путеводитель», который тут же занял прежнее место в витрине. Он пересек площадь, прошел мимо двух бледных людей в черных плащах и свернул на Ард-стрит. Это была скорее аллея, полого сбегающая к воде. В первом квартале были расположены, в основном, частные и игорные дома, источающие довольно приятный аромат ладана. Потом тянулся длинный убогий квартал, переполненный ребятишками с длинными золотыми цепочками в ушах, одетыми лишь в красные или зеленые рубашонки до пупа. Затем, уже у самой воды, Ард-стрит расширялась и заканчивалась небольшой площадью. Герсен внезапно оценил мудрость совета, данного продавщицей. Воздух был действительно перенасыщен запахами, горько-сладкая органическая вонь просто разъедала ноздри. Герсен поморщился и направился в лавку, откуда исходили эти ароматы. Набрав полную грудь воздуха, он нагнулся и вошел внутрь. Справа и слева стояли деревянные бочонки, содержащие пасты и жидкости с погруженными в них предметами. Над головой висели связки каких-то сморщенных сине-зеленых штуковин размером с кулак. Позади, за прилавком, заваленным липкими розовыми сосисками, стоял парень лет двадцати с клоунским лицом, одетый в расписную красно-коричневую рубашку и с головой, повязанной черным бархатным платком. Он лениво опирался на прилавок и без особого интереса наблюдал за тем, как Герсен пробирается мимо бочек.
— Вы сандускер? — спросил Герсен.
— А то кто же? — Это было сказано с непонятной для Герсена интонацией, включавшей множество оттенков: грустную гордость, причудливую угрозу, показное смирение.
Парень спросил:
— Хотите поесть?
Герсен покачал головой.
— Я не принадлежу к вашей церкви.
— Хо-хо! — воскликнул парень. — Так вы знаете Сандуск?
— Только понаслышке.
Продавец ухмыльнулся. — Вы не должны верить в эту дурацкую байку, будто мы, сандускеры — религиозные фанатики, которые едят всякую мерзость вместо того, чтобы бичевать себя. Это совершенное вранье. Послушайте, вы честный человек?
Герсен задумался.
— Обычно да.
Парень подошел к одной из бочек, нагнулся и достал комок блестящей коричневой пасты.
— Попробуйте! Судите сами! Используйте вкус, а не обоняние!
Герсен обреченно пожал плечами и попробовал. Во рту сначала защипало, затем словно что-то взорвалось. Язык прилип к гортани.
— Ну как? — спросил юнец.
— Если это возможно, — с трудом выдавил Герсен, — на вкус это еще омерзительнее, чем на запах.
Парень вздохнул.
— Таково общее мнение.
Герсен вытер губы тыльной стороной ладони.
— Вы знаете всех сандускеров в округе?
— Ага.
— Я ищу высокого человека со слегка косящими глазами, без указательного пальца на левой руке и с волосами, напоминающими хвост кометы.
Продавец ухмыльнулся.
— А как его зовут?
— Я не знаю.
— Смахивает на Пауэлла Дарлинга. Он вернулся на Сандуск.
— Ясно. Впрочем, неважно. Деньги пойдут в провинциальную казну.
— Жаль. А что за деньги?
— Я ищу двух сандускеров, которые оказали услугу эксцентрично богатой старухе. Второго, как мне сказали, тут тоже нет.
— А кто второй?
— Мне сказали, что он улетел с Альфанора месяц назад.
— В самом деле? Кто бы это мог быть?
— Его имени я тоже не знаю. Человек средних лет, с большим носом, оттопыренными ушами и близко посаженными глазами.
— Это может быть Долвер Каунд, но он пока здесь.
— Что? Вы уверены.
— Угу. Спуститесь к набережной и постучите во вторую дверь слева.
— Спасибо.
— У нас принято платить за деликатесы, которые вы пробуете.
Герсен расстался с монетой и вышел из лавки. Воздух на Ард-стрит показался ему чистым и свежим.
Набережная была перпендикулярна Ард-стрит; в шести метрах ниже на берег набегали волны океана, прозрачные и сияющие, как сапфир, в лучах Ригеля. Герсен свернул налево и остановился у второй двери — входа в небольшой коттедж, все из того же кораллобетона.
Герсен постучал в дверь. Внутри послышались неуверенные шаги. Дверь отворилась, и Долвер Каунд выглянул наружу. Он был старше и тяжелее, чем думал Герсен, у него было красное круглое лицо и синюшные губы.
— Да?
— Я войду внутрь, если позволите, — Герсен шагнул вперед.
Каунд неразборчиво запротестовал, но посторонился. Герсен оглядел комнату. Они были одни. Мебель была убогой, на полу лежал потертый пурпурно-красный ковер, на плитке разогревался обед. Ноздри Герсена непроизвольно дернулись.
Каунд, опомнившись, сделал глубокий вдох и выпятил грудь.
— Что означает это вторжение? Кого или что вы ищите?
Герсен окинул его мрачным взглядом.
— Долвер Каунд, в течение восемнадцати лет вы скрываетесь от заслуженного возмездия.
— Что-что?
Герсен вытащил идентификационную пластину, похожую на удостоверение МПКК, с фотографией под прозрачной семилучевой звездой. Он приложил ее ко лбу и звезда вспыхнула. Долвер Каунд следил за ним, разинув рот.
— Я сотрудник Карающей Руки Нового Правосудия в Понтерфракте, на Алоизиусе, Вега Три. Восемнадцать лет назад вам удалось обмануть правосудие. Сейчас я объявляю вас арестованным. Вы должны вернуться для нового слушания дела.
Каунд закричал высоким голосом, заикаясь от возбуждения:
— У вас нет никакого права! Здесь не ваша территория! И я вообще не тот человек, которого вы ищите!
— Нет? А кого я должен арестовывать? Кокора Хеккуса?
Каунд облизал губы и глянул на дверь.
— Уходите. И не возвращайтесь. Я не желаю иметь с вами дело.
— Как насчет Кокора Хеккуса?
— Не называйте при мне таких людей!
— Либо вы, либо он должны предстать перед судом. В данный момент он недоступен. Вам придется пойти со мной. Даю вам десять минут на сборы.
— Чушь! Анекдот! Чистый бред!
Герсен вытащил оружие и смерил Каунда тяжелым взглядом. Каунд внезапно подобрел и замямлил:
— Подождите! Давайте поговорим, разберемся, где вы ошиблись. Присядьте! Таков наш обычай. Выпьете?
— Варева сандускеров? Спасибо, нет!
— Я могу предложить что-нибудь попроще — аурак из Морской провинции!
— Отлично, — кивнул Герсен.
Каунд подошел к полке, достал бутылку, поднос, пару рюмок и налил выпивку. Герсен потянулся, зевнул, притворяясь невнимательным. Каунд медленно поставил поднос на стол и взял одну из рюмок. Герсен взял другую и стал разглядывать прозрачную жидкость, ища легкие завихрения, показывающие присутствие другой жидкости или зерен нерастворившегося порошка. Каунд спокойно следил за его действиями. Он ожидал подозрений, подумал Герсен, и ждет, что я потребую поменяться рюмками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
